«Мне скучно»… О такой эмоциональной категории своего состояния вы легко можете услышать от своего ребёнка в дни летних школьных каникул.
Что делать, если у ребёнка возникли такие ощущения и он ждёт некоего вашего участия? Готовьтесь! В таких случаях важно правильно ответить, и, возможно, это самое сложное, что вы когда-либо делали для своего ребёнка. Начнём.
Шаг 1. Замрите. Остановите поток мыслей, которые лихорадочно начинают искать варианты, как развлечь ребёнка.
Шаг 2. Заглушите голос вины, что вы плохой родитель. Скоро вы поймёте, что на самом деле вы лучший родитель, если позволили своему ребёнку испытывать скуку.
Шаг 3. Бегите к гаджетам, спрячьте их, отключите из розеток, выньте батарейки из пультов.
Шаг 4. Очень будничным и небрежным тоном скажите: «Ну… подумай, чем ты можешь заняться. Если что, я могу присоединиться, если захочешь».
Шаг 5. Ждите и наблюдайте.
Шаг 2. Заглушите голос вины, что вы плохой родитель. Скоро вы поймёте, что на самом деле вы лучший родитель, если позволили своему ребёнку испытывать скуку.
Шаг 3. Бегите к гаджетам, спрячьте их, отключите из розеток, выньте батарейки из пультов.
Шаг 4. Очень будничным и небрежным тоном скажите: «Ну… подумай, чем ты можешь заняться. Если что, я могу присоединиться, если захочешь».
Шаг 5. Ждите и наблюдайте.
Когда я перешёл от руководства детским лагерем к работе в школе, многое стало видеться иначе. В детских лагерях мы постоянно придумываем мероприятия и события, чтобы погрузить детей в игровую деятельность. Мне казалось, что это правильно, — детей надо постоянно увлекать, заинтересовывать, предлагать новые формы занятий: развлекательные, театральные, игровые, психологические, воспитательные и т. д.
Однако, будучи директором школы, я уже не так воодушевлён сферой эдьютейнмента и развлечений. Из мира детства исчезли игры, где правила передаются устно от старшего поколения к младшему. Пропали дворовые игры, исчезли понятия «за гаражами», «на районе», «во дворе на лавочках».
В середине года в Сверхновой мы ввели запрет на гаджеты для 5-го класса. Из всего разнообразия деятельности они смогли придумать только салки в примитивном виде — проще говоря, просто бегали друг за другом и толкались. Способность договориться об играх с более сложными правилами — пока в зоне развития (надеюсь, ближайшего).
Естественно, все эксперименты и исследования детской скуки начались с собственных детей. Хочу сразу уточнить, что у нас, как мне казалось, были достаточно чёткие правила использования гаджетов, которых мы придерживались. Дети имели доступ к планшетам, но при этом у старшего ребёнка был телефон с родительским контролем и ограничением по времени. Планшет и телевизор использовались по расписанию.
Фразу «Папа, мне скучно» я впервые услышал в феврале на отдыхе с детьми за границей, когда решил не покупать местную сим-карту с доступом в Интернет для детского планшета. Мне было интересно понаблюдать, что будет с детьми — какой будет ломка и будет ли она вообще.
Ломка была недолгой — всё-таки мои дети ещё не подростки, и гибкость и адаптивность поведения находятся на высоком уровне. Через пару дней они выдумали себе свой собственный мир, в котором были герои и между ними завязывались отношения (чаще конфликтные). В игру включились все трое (9, 5 и 4 года). Я искренне обрадовался такому изменению в поведении. Мы прожили без гаджетов две недели.
Прошло полгода, и сейчас мы путешествуем по Кавказу. Игры с воображаемыми героями продолжаются и даже становятся сложнее. Герои обретают разные чувства, и сами дети во время игры им сопереживают. К примеру, в поездке на заднем сиденье автомобиля у детей случилась настоящая трагедия и, соответственно, потоки слёз. При попытке разобраться оказалось, что какое-то выдуманное животное старшего сына обидело выдуманное животное младшей дочери. Средний сын неистово защищал жертву своей суперсилой, но выяснилось, что у героя не может быть бесконечное количество ресурсов, и детям пришлось договариваться о правилах и установить справедливое количество суперсил для каждого героя. Когда я попросил показать их героев, я думал, что это пластиковые игрушки и удивился, что в реальности никого нет — дети сказали, что герои воображаемые. Это было поразительно — как они смогли с помощью всего лишь (?!) речевого общения сформировать в трёх разных головах общую картину мира.
У всего этого, конечно, есть и обратная сторона. Дети стали просто невыносимы — кричат в кафе, бегают по парку, толкаются и обижают друг друга. Мне, как родителю, приходится испытывать «испанский стыд» в очередях взрослых людей. А то придумали, как сделать пневмопушку из бутылки с пробкой, и стреляли около часа по забору. А ещё теперь им понадобилось много разговаривать с родителями. Раньше нам было куда проще: «Буба» в руки или «Маша и Медведь» — и полная тишина и спокойствие.
Поверьте, если ваш ребёнок вдруг сказал: «Мне скучно», — знайте, что вы стали свидетелем редкого для современных детей явления — он оказался в ситуации, когда его внутренние психологические механизмы начинают подталкивать к раздумьям на тему «А чем бы мне заняться?»
Чтобы ответить на этот, казалось бы, простой вопрос, прежде нужно ответить на ряд других, куда более важных: что мне нравится или не нравится? что доставляет мне удовольствие? зачем мне это нужно? к кому я могу сейчас обратиться? кто мои близкие друзья?
Чем чаще в детстве будут возникать такие вопросы, тем больше вероятность, что в подростковом возрасте такая форма самоосознания станет основой для выбора жизненного пути. Поэтому не спешите развлекать ребёнка. Поговорите с ним, предложите несколько своих идей, из которых он может выбрать что-то для себя: сходить в гости или пригласить друзей к себе, выйти на площадку, помочь по дому, погулять с собакой, собрать Лего, полистать книгу, полежать в ванной, прогуляться, вырыть или закопать яму, поиграть в настолки…
Все эти предложения не обязательно должны быть полезными в традиционном смысле: сделать уроки или прочитать список летней литературы. Пусть ребёнок побудет в состоянии скуки — это тоже очень важно и ценно.
Валерий Александрович АСТАНЧУК, координационный директор школы «Сверхновая», основатель детского программного лагеря «Хаглар», Санкт-Петербург